5-ая линия, 46: Дом-монстр для любимой жены

Именитые и богатые питерские горожане одаривали своих любимых домами не так уж и редко. Предпочитали в основном утонченный ампир или изысканную классику с нотками романтизма — считали, что они под стать женской красоте и обаянию. Но с громоздким домом 46 по 5-ой линии Васильевского острова совсем другая история, хотя и его создавали для представительницы прекрасного пола.

Мрачный как по своей архитектуре, так и по расцветке, этот дом совершенно не воспринимается как жилой. Своей беспросветностью он выбивается даже из ряда старых петербургских домов, хотя особой живостью в Северной Венеции не отличается ни одно здание. Между тем, красно-кирпичное строение в готическом стиле на 5-ой линии Васильевского острова изначально проектировалось как жилое. Более того, архитектор Михаил Еремеев возводил его для своей собственной жены, которая доверила мужу строительство семейного гнезда. Однако вместо уютного домика-пряника мадам Еремеева получила это огромное кирпичное чудовище. Но, судя по тому, что в это же время для нее же супруг построил практически такой же дом, но только на Большом проспекте Васильевского, готические фантазии мужа Еремеева вполне одобряла.

Мрачный и большой дом 46 по 5-ой линии Васильевского острова

Требуется сенсация

Выпускник Академии художеств, классный художник первой степени, получивший три медали за свои проекты, Михаил Еремеев за свою жизнь построил 35 домов в Петербурге и считался крупным архитектором. Тем не менее богат он не был. Зато денежки водились у его жены, которая в начале XX века купила сразу три участка на Васильевском острове: один на Большом проспекте, и два — на 5-ой линии, ближе к Среднему. Будучи женщиной образованной (Еремеева получила медицинское образование и была практикующим доктором), она отличалась не только предприимчивостью, но и передовыми взглядами. Покупка земельных участков объяснялась желанием построить дома, где можно было бы сдавать квартиры «под жильцов» и таким образом иметь постоянный, верный доход. А в одном из них — в том, что на 5-ой линии — деловитая дама предполагала также жить своей семьей и разместить врачебную практику.

Однако вкус и образование не позволяли ограничиться строительством обычных доходных домов, которые потребовали бы минимальных инвестиций. Еремеевой нужны были здания уникальные, ей хотелось архитектурного вызова, скандала, события. Ведь, если ее дома будут стильными, они не только привлекут платежеспособных жильцов, но и еще выше поднимут авторитет мужа-зодчего.

Популярная в начале XX века «велокарета» скорой помощи (возможно, такая была на «вооружении» и у госпожи Еремеевой)

Рядом с кирхой и цирюльнями

По всей видимости, сначала создать проект дома в стиле кирпичной готики супруги планировали только на 5-ой линии. Эта улица исторически была местом кучного проживания немцев. До Октябрьской революции над здешними магазинами, булочными, цирюльнями и кухмистерскими зачастую крепились вывески на немецком языке, и то и дело звучала немецкая речь. А кирпичная готика была когда-то очень распространена в Северной Германии и Прибалтике, в связи с чем эту стилистику также называют северо-германской. Так что, по мысли четы Еремеевых, дом с высокими шпилями и башнями из красного керамического кирпича в немецкой слободе будет очень к месту. Тем более, что практически напротив стоит лютеранская кирха святого Михаила, также построенная в стиле псевдоготика в 1876 году по проекту архитектора Роберта Бергмана.

Лютеранская кирха святого Михаила находится неподалеку от доходного дома Еремеевой

От классических канонов северо-германского готического стиля Михаил Еремеев практически не отступал. Да это было и невозможно. Кирпич — материал, не допускающий больших архитектурных маневров. Отсутствие скульптурных украшений, характерное для всех сооружений кирпичной готики, объясняется не нехваткой фантазии у их авторов, а тем, что сделать изваяние из кирпича весьма затруднительно. Вот и в доме Еремеевых их нет, зато в изобилии присутствуют орнаментальные детали кладки, что также соответствует классическим образцам этого архитектурного направления. Декор ритмически организован и строго подчинен архитектурным членениям фасада, над окнами третьего этажа — барельефы с монограммой буквы «Е», с которой начинается фамилия домовладелицы.

Фурора нет, но жильцы присутствуют

После окончания строительства супруги поняли, что их ожидания почти оправдались. Большого фурора относительно архитектурной уникальности здания, правда, не было (хотя в Петербурге почти нет жилых зданий с элементами псевдоготики), зато от желающих арендовать квартиру в доме не было отбоя. Среди жителей были и знаменитости: в 1912-1913 годах здесь поселился университетский профессор, археолог-античник Борис Фармаковский. До самой своей кончины в 1914 году в готическом доме квартировал и действительный член Академии художеств Павел Брюллов, сын известного архитектора Александра Брюллова и племянник автора картины «Последний день Помпеи» Карла Брюллова. Перед первой мировой войной помещения в доме Еремеевой также арендовали редакции журнала «Искры жизни», «Научно-популярного журнала» и ежегодника «Календарь-справочник для деятелей по мелкому кредиту».

Борис Фармаковский (слева) и Павел Брюллов — именитые жильцы дома Еремеевой

Сегодня квартиры в готическом доме по-прежнему востребованы — как среди потенциальных покупателей, так и арендаторов. Хотя стоимость квадратного метра квартир на продажу здесь и не очень высока — всего 80,5 тыс. рублей. Но для островной недвижимости Васильевского — это нормально. Оторванность от остального города, сложности с транспортом, разведенные мосты в период навигации — все это отрицательно влияет на ценообразование. Но не на желание жить на Васильевском острове. Даже если речь идет о таком неприветливом сооружении как дом мадам Еремеевой.

Татьяна Елекоева, санкт-петербургский обозреватель портала ГдеЭтотДом.РУ

Источник: ГдеЭтотДом.РУ в Петербурге